Он обязательно выздоровеет: случай из жизни

Очень трогательная история из жизни о больном мальчике и его няне.

Надя шла по улице и прокручивала, как кадры на кинопленке, моменты собственной жизни. Школа, институт, неудачное замужество, работа научным сотрудником в проектном институте. Этому пункту своей биографии она посвятила восемнадцать лет жизни. А сегодня ее сократили с должности…

Наверное, из-за шока, который охватил женщину после всех сегодняшних событий, она подошла к киоску и купила свежие газеты.

Дома, просмотрев объявления, начала методично обзванивать все номера, по которым требовались люди на работу. После часа безрезультатных разговоров с возможными работодателями, которым нужны были молодые, приятной внешности и со знанием компьютера и английского языка работницы, она услышала в трубке усталый мужской голос, который ответил: “Нужна няня”.

Он не выяснял у Нади, сколько ей лет и есть ли у нее педагогическое образование и рекомендации. На фразу “Вы ищете няню?” мужчина на другом конце провода тоже ответил вопросом: “А вы любите детей?”. Надя на мгновение потеряла дар речи. Так, виртуально она любит детей — шумных младенцев в симпатичных колясках, смешных карапузов, которые лепят пирожки из песка, первоклассников с букетами цветов на сентябрьской линейке. Но никогда не проверяла свою любовь на практике.

— Да, люблю, — ответила уверенно.

— Тогда приезжайте. Вы же в курсе, что нам нужна няня для круглосуточного ухода?

Надя еще не знала этого, но сказала, что ее это устраивает.

Квартира, где она теперь работала, занимала целых два этажа в элитном доме. Хозяин дома – 45-летний Михаил Федорович, был управляющим банка. Вместе с ним жил только его сын Эдгар, для ухода за которым и наняли Надю.

Пятилетний мальчик был больным. Врачи назвали эту аномалию психического развития, которая проявляется нарушением контакта ребенка с окружающими и их эмоциональной холодностью, “аутизм”. Мать Эдгара — бывшая секретарша Михаила Федоровича – сбежала из города, как только стало известно о проблеме с сыном. С тех пор в квартире постоянно менялись няни и домработницы. А Надя сразу почувствовала себя уверенно на своем рабочем месте.

Заработная плата, которую предложил Наде хозяин, в сравнении с ее институтской ставкой, сначала показалась ей астрономической, но она потом привыкла. Со временем перестала удивляться и суммам, которые в семье тратились на питание и прочие хозяйственные нужды, за что она теперь тоже отвечала.

Привыкла Надя и к своему новому распорядку дня, каждую минуту которого занимал малыш. Она совсем не уставала с этим мальчиком. Эдгар жил в своем мире, постоянно молчал, перелаживал игрушки или разноцветные фломастеры. Зато Надя сама с ним говорила, задавала вопросы и вместо него на них отвечала, гуляла с Эдгаром, водила в цирк и лунапарк. Словом, вела себя с ним так, как с обычным здоровым ребенком. Мальчик безотказно шел туда, куда Надя тянула его за руку, сидел, стоял, смотрел, но делал все с отсутствующим видом. Эдгара пугала темнота за окном, поэтому он спал только при включенном свете.

Надя пыталась учить мальчика рисовать. Однажды ей пришла идея в присутствии Эдгара залепить черный квадрат разноцветным пластилином. Сначала мальчик смотрел на ее работу, потом молча стал помогать. А когда из плоскости исчез последний кусочек черной темноты, мальчик поднял голову и сказал: “Надя”. Няня как-то рассказала Михаилу Федоровичу про эту маленькую победу сына, и он очень обрадовался. Банкир любил сына, но ничем не мог помочь ему в этой болезни…

Вообще, за все время своего пребывания в доме Надя говорила с ним считанные разы. Их разговоры ограничивались фразами: “Как там Эдгар?”, когда банкир возвращался поздно вечером домой. На Надин ответ “Все нормально” он утвердительно кивал головой и шел в свой кабинет.

Иногда заходил в детскую комнату и молча наблюдал за тем, как Надя с Эдгаром проводят время. “Почему в доме постоянно менялись няни? — удивлялась она про себя. — Хотя, возможно, они просто не любили детей”. Так думала женщина, теперь всей душой понимая значения этих слов…

Михаил Федорович иногда возвращался домой в сопровождении дамы. Он представил ее как Лиля Ивановна. Женщины время от времени встречались в коридоре, когда Надя открывала хозяину дверь, он просил подать ему кофе в кабинет. Гостья всегда молча наблюдала из глубины огромного зала, как Надя заносила поднос с чашками.

Статус няни никогда не вызывал у Надежды протеста, поскольку она чувствовала себя здесь на работе. А самое главное – этот молчаливый, импульсивный малыш уже успел стать частичкой ее сердца. Зато в присутствии Лили Ивановны Надя начинала чувствовать себя песчинкой. Под ее пристальным, чуть прищуренным взглядом сразу вспоминала свои морщины, далеко не идеальную фигуру и не совсем модную одежду. Надя понимала, что ее присутствие раздражает даму…

Со временем пассия начальника все чаще стала оставаться у них ночевать. Однажды утром, когда за Михаилом Федоровичем едва закрылась дверь, Лиля Ивановна зашла на кухню, где няня кормила Эдгара.

— У меня из кармана шубы пропали деньги, — заявила она Наде. — Кроме вас, чужих в этом доме нет. Поэтому у меня напрашивается относительно личности вора только один вывод. Думаю, вам лучше оставить эту семью. Если вы сейчас уйдете, я ничего не расскажу Михаилу Федоровичу о вашем поступке.

— Но я не брала никаких денег, — спокойно сказала Надя, стараясь своим голосом не встревожить Эдгара.

— Если вы немедленно не покинете этот дом, я вызову милицию! — уже еле сдерживала себя Лиля Ивановна.

От слова “милиция” Надя вздрогнула. Ей совсем не хотелось, чтобы в этот уютный дом врывались чужие люди, которые могли напугать Эдгара. Женщине стало неприятно от мысли о том, что придется оправдываться, выворачивать карманы и показывать кому-то свои вещи.

— Но, если я уйду, с кем останется Эдгар? — робко спросила Надя.

— Со мной, — уверенно ответила Лиля Ивановна. — Я скоро буду его новой мамой, поэтому мальчику придется привыкнуть. Вы ему никто – не забывайте об этом.

Наде не хватило слов. Тяжелый комок подкатил к горлу. Все было слишком несправедливым. Она выбежала на улицу. Последнее, что услышала, — детский отчаянный плач…

Целый день Надя бродила по улицам, не зная куда идти. Поздно вечером вернулась к себе домой, где практически не бывала, устроившись на новую работу. Она сразу легла в кровать и уснула.

Около полуночи ее разбудил детский плач. Надя открыла глаза, но в квартире было тихо, плач звенел у нее в голове. “Эдгар!” — подумала она и начала быстро собираться. Она не шла, а бежала к дому, где жили прежние хозяева. Сердце едва не остановилось, когда увидела, что во всех окнах их квартиры горел свет. Не заметила, как выбежала на пятый этаж.

“Где ты была, Надя?” — встретил ее отчаянный крик Эдгара, и мальчик бросился ей на шею. Рядом стоял растерянный Михаил Федорович, что-то бормоча о том, что деньги нашлись на сидении автомобиля, что этой женщины больше никогда не будет в его доме, в очередной раз спрашивал, где она была столько времени. А Надя, прижимая к груди взволнованного ребенка, думала: “Мой мальчик заговорил, значит, он обязательно выздоровеет”.

— А как вы узнали все, что произошло? — спросила она вдруг у Михаила Федоровича.

— Мне Эдгар рассказал, — еще не веря в сказанное, ответил отец, и вдруг тоже заплакал. — Как бы я хотел, чтобы у моего сына была такая мама, как вы, Надя, — прошептал он.

— У него уже есть такая мама, — тоже шепотом ответила женщина.

Елена Шевцова